Выйдя с поезда на станции Пинюг, с трудом протискиваюсь в переполненный «пазик». И, стоя почти на цыпочках, держась обеими руками за липучие поручни, подпрыгивая на каждом ухабе чуть ли не до потолка, более часа добираюсь до райцентра, ругая при этом местную власть: ну, неужели нельзя посылать к поезду большой автобус, чтобы не мучить пассажиров, неужели нельзя подремонтировать дорогу.
В Подосиновце, по совету корреспондента местной газеты Николая Липатникова, иду в психоневрологический интернат, чтобы… устроиться на ночлег – гостиницы-то здесь нет. А мы вас не ждали, говорят мне, нас никто не предупредил. Всё же сжалившись, звонят директору, та разрешает поселить меня в… изолятор, если я не возражаю. Ну, какие могут быть возражения – куда я пойду, на ночь-то глядя. В изолятор, так в изолятор, ведь в конце концов не тюремную же камеру временного содержания предлагают. Да и особо-то не прихотлив наш брат журналист. Хотя есть исключения.