Грехи и болезни

Прочная связь между болезнями и грехами утверждается в Евангелии
почти на каждой странице. Достаточно вспомнить слово, сказанное при
Овчей купели: Иди и больше не греши, чтобы не случилось с тобой
чего хуже. Или исцеление расслабленного, которое Христос совершает
не раньше, чем простив человеку грехи (См. Лук. 5, 23).
Евангельская логика проста, как все, исходящее от Бога: будь мы
безгрешны, мы были бы и бессмертны; будь мы бессмертны, мы бы и не
болели.

Творец мира, одевшись в человеческую плоть, являл Свое доброе
всемогущество, прощая грехи, исцеляя болезни, воскрешая мертвецов.
Все эти три вида мессианской деятельности неразрывно связаны и
равно необходимы, поскольку человечество именно грешно, смертно
и болезненно.

Если бы Христос не делал хотя бы что-то одно, стройность Его дел
была бы под угрозой, Божественность Его посланничества была бы под
сомнением. Если бы Он только исцелял, не воскрешая, смерть
сохраняла бы свою молчаливую тиранию, и всякий умеющий думать
отказался бы признать в исцелении истинное благо, раз смерть
по-прежнему сильна. Еще хуже было бы, если бы Христос исцелял, ни
слова не говоря о грехах. Он весьма польстил бы испорченному
человечеству, которое и по сей день готово сказать: «верните мне
здоровье, но не спрашивайте меня о грехах». Христос не сделал
этого. Его любовь не соскользнула к вседозволенности. Он научил нас
на боль физическую и на нравственную грязь смотреть сразу, одним
взглядом охватывая то и другое.

Человека нельзя избавить от страданий, не изменив его при этом
так, чтобы он стал бессмертным. А бессмертие возможно только для
безгрешного существа. Потому и отогнал Господь согрешившего
человека от Древа Жизни, чтобы не стал человек злом бессмертным.
Как ни странно это звучит, но для грешника смерть —
объективное благо. Бог не хочет увековечить человека в его
оскверненной данности, но хочет прежде исправить и очистить его, а
уж затем даровать бессмертие.

* * *

Теперь окунемся в действительность, покинув высоту умозрений. Мы
болеем и будем болеть, пока не отдадим рано или поздно с последним
выдохом душу в руки Создателя. Болея, мы бываем раздражительны,
нетерпеливы и малодушны. Весь мир тогда сжимается для нас до
размеров пульсирующего зуба, раскалывающейся головы, ноющей печени.
И мы ищем избавления от страданий.

Как хорошо, что в регистратуре или в приемном покое нам не
напоминают о связи между грехами и болезнями. Как хорошо, что из
окошечка не высовывается лицо регистратора и не обращается к нам с
хитрым прищуром: «Что, милый, допрыгался?» Наша медицина лечит
болезни, не рассуждая об их нравственных первопричинах. И это
хорошо. Хорошо, что доктор — обычный грешник, и ему в голову
не приходит вгонять пациента в краску, устраивать исповедь или
читать мораль. Духовные вопросы остры. Неумелое обращение сними
способно более навредить, чем помочь. Поэтому и хорошо, что логика
поликлиники не совпадает с логикой Литургии и прочитанного
Евангелия.

* * *

Эта шизофрения двойных стандартов грозит превратиться (а может, уже
превратилась) в приобретенное уродство, в родимое пятно нашей
жизни. Узнавая правду и не умея воплотить ее в жизнь, не умножаем
ли мы тем самым и без того до краев налитую чашу внутренних
страданий? Стоит ли узнавать правду, причем, правду вечную,
чтобы остаться при своей обычной лжи? Может об этом сказал
Соломон: «кто умножает познания, умножает скорбь»? (Еккл. 1,
18)

* * *

Я остаюсь при той мысли, что автономность медицины от Евангелия
имеет свои плюсы. Но христианскую логику я сам должен внести в
историю своей болезни и своего выздоровления. Пусть доктор говорит,
что «еще поживем»; пусть сестра по дороге на операцию повторяет
ободрительные мантры. Я то сам прекрасно знаю, что в
выздоровлении и продолжении жизни смысл есть только тогда, когда
есть намерение жить лучше и стать чище. Многое зависит от
врачебного искусства и качественных лекарств. Но Хозяин жизни будет
решать судьбу больного еще и с той точки зрения, захочет или не
захочет больной сделать из болезни нравственные выводы. «Я буду
жить?», — спрашивает пациент. «Жить то будешь, но как и для
чего?», — спрашивает в ответ, как мне кажется, Хозяин жизни.
«Если, как прежде, или даже хуже, то зачем?»

* * *

Связь между болезнями и смертью кажется очевидной. Связь между
грехом и смертью следует осознать, благодаря Евангелию и первым
главам книги Бытия. Когда первые две связки станут понятны,
останется выяснить теперь уже неизбежную связь между болезнями и
грехом. Ну и, наконец, самое главное. Победителя этого триединого,
сплетшегося до нерасторжимости змеиного клубка зовут —
Господь Иисус Христос.